Мы видим его вне нас и в то же самое время
видим его представление внутри себя.
Рене Магрит

Мягкий Сюрреализм в голубых тонах?

Вы меня звали, я уже здесь

Нет. Здесь нет устоявшихся направлений. Здесь нет соответствия существующим нормам. Здесь есть только волшебство картин, напоминающих восточные сказки. Плавность линий, мягкость полутонов, насыщенность образов, глубинные смыслы и тайны, тайны, тайны…

Здесь есть только Фа-диез Минор. Сказочный художник с необычной судьбой. Человек, который около 20 лет не брал в руки кисть, снова рисует, покоряя сердце самого чувствительного зрителя.

Я люблю утро. Ломоть чёрного хлеба, посыпанный крупной солью.
Я люблю тяжесть женских волос, медленно падающих мне на ладони.
Я люблю запах утренней газеты, от которой идёт запах типографической краски.
Я люблю бродить по базару среди солнечных дынь.
Я люблю эту жизнь.
И за эту жизнь я отдаю свою жизнь.

Искушение или демон

Рисовать он начал с самого детства. Первыми полотнами ему служили тетради, принесённые домой отцом, учителем математики, для проверки. Потом школьные учебники. И даже подоконник! Правда, рисовать на нём приходилось гвоздём.

Это человек с потрясающей памятью — ещё в школе он сразу же запоминал всё, что рассказывали. Поэтому уроков обычно не делал. И когда родители отправили его в музыкальную и художественную школы, тоже нот не писал, натюрмортов не рисовал. Поэтому и переводили его из класса в класс. А теперь это человек, который «всё прошёл: и фортепиано, и смычковые, струнные, язычковые, духовые. Меня из класса в класс швыряли, потому что я неподготовленный к урокам приходил, нот не писал, ничего, как говорится, не делал. Но не выгоняли, поскольку знали, что я ещё и в художественную школу хожу. — „Мол, ладно. Он же ещё в художественную школу ходит — не успевает“. А в художественной я так же всё прошёл: и скульптуру, и декоративное искусство, прикладное, всё-всё-всё».

Кокетка или я всё могу!

Когда я пришла беседовать с ним, передо мной сидел настоящий человек-оркестр во всех смыслах этого слова. Во-первых, играет он почти на всех музыкальных инструментах. Во-вторых, как это не удивительно, по образованию он энергетик. В-третьих, он безупречно разбирается в вопросах религии, истории, политики. Т.е. чувствует этот мир во всей его полноте. И передаёт это в своих картинах.

Первая его мастерская была в… подвале. «У сторожей-дворников был подвал: они там вёдра, скребки хранили. А я продлил комнату и поставил дверь, провёл свет, мастерскую сделал. Нашёл где-то выкинутый диван, его отремонтировал. Там и спал, и жил, и не нуждался в общаге. Это было в подвале жилого дома, недалеко от училища. Я люблю разговаривать с пожилыми людьми. Вот как раз там один мужик, по-видимому, пенсионер, работал то ли сантехником, то ли ещё кем-то, и мы с ним разговорились. Я рассказал, где учусь, а он предложил: „Давай тебе мастерскую сделаем, а ты меня нарисуешь“. Я его нарисовал, его дочерей, жену, друзей. Первое время разные его друзья приходили, алкаши, со мной сидели там, мы под гитару пели, я их рисовал».